«вырезано цензурой»
Трудное задание, или <вырезано цензурой> (Наблюдения с облака 
Вайоллин)
Арахис шёл по улице Годвилля и пританцовывал от счастья. Настали хорошие времена. Он, конечно, понимал, что так долго продолжаться не может, но пока… Он выиграл дуэль в поле, потом продал локон побеждённого за семь тысяч золотых. Богиня выплавила из этих денег два кирпича и впала в эйфорию. Она даже благословила его пропить оставшиеся деньги.
Арахис вывернул на городскую площадь как раз вовремя, чтобы увидеть превращение воды городского фонтана в вино. «Этот мир меня определённо любит!» Вдруг к нему подошёл человек в шляпе, надвинутой так низко, что казалось, это она разговаривает. Шляпа буркнула:
– Вы нам подходите!
И сунула в руку обалдевшего Арахиса плотный конверт. После чего гордо удалилась. Арахис прочитал на конверте надпись: «Задание!», тоскливо глянул на фонтан вина и решительно засунул конверт в карман. «Нужно уметь не только работать, но и отдыхать! Вперёд!»
...
Похмельное утро ехидно светило ослепительными солнечными лучами прямо в глаза. Арахис нащупал в кармане конверт, нехотя вытащил и вскрыл. Несколько минут сидел в ступоре. На белоснежном листке бумаги вместо строчек текста были аккуратные отверстия и штемпель синими чернилами – «<вырезано цензурой>». «И? Как прикажете выполнять?! Откуда я знаю, что отсюда было вырезано… Нужно спросить у кого-нибудь… у кого-нибудь, кто всё знает.»
SkoomaАрахис вскочил и помчался к храму. «Хорошо, что деньги не пропил…» Поставить дымящуюся штучку, возложить рядом с ней семь десятков золотых червонцев, принять коленопреклонённую позу – и помолиться: «О, Всемогущая и Всезнающая! Помоги мне с заданием! Ну хотя бы намекни…»
Монеты испарились со свистящим звуком, а Арахис погрузился в транс. Он был не в храме. Его дух парил среди облаков. А перед ним была богиня. Она смотрела на него с таким странным выражением лица… Богиня смущённо сказала:
– Арахис, малыш, за жертву спасибо, конечно. Но вот задание ты должен выполнить самостоятельно.
– Великая, подскажи хотя бы немного. Я ведь не знаю, что такое <вырезано цензурой>.
– Это… понимаешь, вырезается всё, что может нанести моральный вред чьей-либо психике… Вот. Понял?
– Не совсем. Можно пример?
Богиня закашлялась, покраснела и вдруг грозно нахмурилась:
– А почему ты опять не в гильдии?
Арахиса всегда поражала способность богини незаметно переводить разговор на другую тему.
– Скучно стало.
– Значит, пойди и вступи! Заодно задание это дурацкое отменится.
– А в какую гильдию вступить?
Богиня задумалась:
– Хороший вопрос. Сейчас я его обдумаю и вернусь. Я скоро.
Божественный образ померк. Ощущение падения. Арахис очутился на мраморных плитах храма. Вздохнул. Весь его жизненный опыт подсказывал – когда богиня говорит «Я скоро», она обязательно пропадёт на пару месяцев. В лучшем случае.
Ну что ж, с заданием Великая не помогла, так хоть от похмелья избавила. Придётся своим умом…
...
Прошло три недели. Арахис окончательно смирился с тем, что ума ему богиня явно не додала. Не смотря на все старания, задание с места не двигалось. С ужасом он думал о времени, когда богиня вернётся. Она же повёрнута на золотых кирпичах, а тут задание застопорилось. Молнии Арахис не любил. С тоской он вспоминал задание – «Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что, отчитайся перед тем, не знаю перед кем». Там хотя бы было ясно, что нужно пойти, найти и отчитаться. Остальное дело техники. Здесь же неизвестно ровным счётом ничего.
Спрашивать у других героев Арахис не стал. Интуитивно чувствовал, что вызовет этим град насмешек со стороны тех, кто знает о <вырезано цензурой>. А те, кто не знает, всё равно будут бесполезны. У монстров тоже лучше не спрашивать, целее будешь.
И вот в счастливый день Арахис встретил гадалку. Та хитро улыбнулась, попробовала золотые монеты на зуб и послала героя в Годвилль. Там, сказала, в самом центре стоит высокое здание с синей дверью, в нём мудрый старик – он поможет. Арахис схватился за это предсказание как за последнюю надежду. И вот он в Годвилле… Здание нашёл без проблем. Оказалось это столичная библиотека, а мудрый старик – главный хранитель.
Арахис показал ему листок с заданием. Хранитель расплылся в улыбке:
– Думаю, мой юный друг, я смогу помочь. Идём.
Следом за стариком Арахис прошёл несколько длинных тёмных коридоров и очутился в большом зале. Шкафы, полные книг и свитков, стояли кругами и нигде не соприкасались со стенами, вид которых испугал бы любого. Стены были покрыты странным светящимся узором из множества подписей и печатей Администратора Годвилля. Центр зала занимал большой стол. К нему и подошли. Хранитель обвёл рукой круг:
– Мой юный друг, знай, ты находишься в единственном месте Годвилля, в котором Цензура бессильна.
– Вы говорите так, как будто Цензура это разумное существо!
– Уж поразумней многих будет…
Продолжая говорить, хранитель снял с полки огромный том и водрузил его на стол.
– Давным давно, еще в пору моей молодости, я обнаружил, что в древних книгах и свитках стали появляться дыры. Кто-то аккуратно вырезал слова, строчки, а иногда и целые страницы. «Словарь основных ругательств троллей», – старик похлопал по фолианту, – вообще напоминал решето. Урон библиотеке был нанесён страшный. Тогда я нашёл новый экземпляр словаря. И устроил засаду.
– И засада удалась?
– Ещё как. Именно тогда я – молодой ещё, зелёный – познакомился с Цензурой. Она прошла сквозь стену, взяла словарь и вырезала оттуда все неприличные слова. Это просто песня – как она орудует ножницами. Я понимал, что не способен ей противостоять. Поэтому обратился к Администратору Годвилля, напирая на то, что уничтожаютcя произведения, имеющие огромную культурную ценность. И, как видишь, мне пошли навстречу. После этого я восстановил фонды Годвилльской библиотеки. Правда, не обошлось без потерь. Неотцензуренный вариант книги «Всё о <вырезано цензурой>» найти так и не удалось.
Пользуясь тем, что хранитель ударился в воспоминания, Арахис открыл «Словарь основных ругательств троллей». Присвистнул, вытащил блокнот и стал конспектировать.
– Я сейчас подберу литературу…
Хранитель скрылся среди шкафов.
– Так… альбом неприличных рун, журнал «Весёлые картинки 18+»... Стоп, а если…
Старик вернулся с пустыми руками.
– Мой юный друг, понимаешь ли ты цель заданий, которые жизнь подкидывает тебе?
– Понимаю. Цель – получить еще один золотой кирпич. Или деньги, на крайняк.
– Не совсем. Основная цель – это опыт…
– Короче. Помощи мне здесь не получить?
– Наоборот. Я предлагаю тебе драгоценный опыт – знакомство с самой Цензурой. Кто, как не она, способен рассказать что такое <вырезано цензурой>.
– Согласен.
...
Арахис шёл следом за хранителем Годвилльской библиотеки по сумеречным улицам города. Дорогу запомнить уже не пытался, сбился на четвёртом повороте. Вот, наконец, крыльцо, лестница на второй этаж, стук в дверь, вошли. Хозяин кабинета поднял уставшие глаза от груды бумаг.
– Что нужно?
– И тебе здравствуй. Мы – к Цензуре. А что ты так поздно на работе делаешь?
– Да вот… эти сволочи только сейчас мне принесли завтрашнюю газету на проверку. А утром, если газета не выйдет, скажут цензор виноват…
И он с видимым отвращением уткнулся обратно в работу. Хранитель отдёрнул шелковый занавес, за которым оказалась металлическая дверь со скалящимся веселиском. Когда Арахис уверенно шагнул в дверной проём, вслед ему понеслось напутствие:
– Ты, главное, не бойся Цензуру, она добрая, когда не злая.
По коридору Арахис вышел в светлую комнату. Друг напротив друга зияли два открытых окна. В них плескалась ночь. У дальней стены стояло кресло, в котором сидела женщина в тёмно-фиолетовом балахоне. Из-под капюшона выбивалась длинная серебристая прядь. Арахис подошёл ближе. Глаза у Цензуры были как кинжалы. Стальные…
– Приветствую, госпожа!
– Надо же. Вежливый герой. Неужели новую разновидность вывели?! Зачем пришёл?
Зачарованный прекрасным голосом Цензуры, Арахис смог только нашарить в кармане карточку с заданием и протянуть её.
– Ясно. Жаль, но я не могу тебе помочь. Честно, не помню уже, что там было.
Арахис не сдался и даже не расстроился. Перед ним – в конце то концов – был бесценный источник информации.
– А что именно вы вырезаете? Даже пара десятков вариантов сильно сузит круг моих поисков.
Цензура вдруг подскочила:
– Отойди к стене. Сейчас поработаю и, так и быть, расскажу.
Арахис послушно прижался к стене. Цензура вышла в центр комнаты – на линию, соединяющую окна. Она чиркнула по каменному полу носком своей невидимой обуви. Вокруг её ног разгорелось синее пламя. Тут Арахис услышал станный шелест. Звук нарастал, и вот в комнату влетела стая листов бумаги разных цветов и размера. Они закружились вокруг Цензуры. Блеснули ножницы. Как сказочно они танцевали в её руках! Цензура выхватывала из потока нужный лист, ловко вырезала слова или строчки и щелчком отправляла к окну. Вырезанное падало и сгорало в синем пламени, не оставляя даже пепла. Листы, не удостоившиеся внимания Цензуры, вылетали в окно сразу, обработанные же сначала отлавливал и пропечатывал волшебный штемпель.
РаздражеПоток казался нескончаемым, но неожиданно иссяк. Цензура вернулась в свое кресло и подозвала Арахиса:
– Слушай внимательно. Объясняю один раз. Во-первых, моего пристального внимания удостаиваются призывы к свержению существующей власти или оскорбление её в той или иной форме. Это ясно?
– Да.
– Во-вторых, разжигание вражды. Этот пункт понятен?
– Не совсем. Можно пример?
– Например, я тщательно вырезаю призывы уничтожать людей по какому-либо признаку – профессии, форме ушей, цвету глаз, вере.
– Понял.
– В-третьих, грязные ругательства. На дух их не переношу. В-четвёртых, вырезаю все прямые упоминания о человеческом способе размножения. Не говоря уже о подробных описаниях. Это аморально.
Что такое аморально Арахис не знал, но уточнять не стал. Послышался шуршащий звук. Цензура встала:
– Всё. Кыш отсюда!
Арахис только моргнул, а он уже в гостинице. «Вот беда. Спасибо не сказал!»
...
Арахис решил соединить все возможные варианты <вырезано цензурой>. После раздумий и подготовки он устроил засаду на Администратора Годвилля. Когда тот появился в поле зрения, герой неожиданно выскочил на тропинку и толкнул речь, щедро сдобренную избранными тролльими ругательствами.
Арахис совершенно нецензурно рассказал, что думает о самом Администраторе Годвилля, об его работе, ориентации и личной жизни, а также о своём тесном знакомстве с его матерью, отцом и другими родственниками вплоть до пятого колена. Краем глаза Арахис заметил, как офигевшие белки на деревьях дружно что-то пишут в свои маленькие блокнотики.
Когда Арахис замолчал, переводя дух, Администратор Годвилля ухмыльнулся, покровительственно похлопал героя по плечу и посоветовал больше тренироваться. Нельзя, мол, зарывать такой талант в землю. После чего подарил алмазную черепашку и ушёл, насвистывая.
Арахис пару минут постоял в ожидании, но никаких признаков завершения задания не было. И вот тут он впервые упал духом. Казалось, всё так хорошо придумано. Но делать нечего, и он побрёл дальше.
По дороге Арахис заглянул на маленький хутор, где помог старику вытянуть из земли странный гигантский овощ. Но баранок у стариков не оказалось, и Арахис расстроился еще больше. Вечерело.
Но удача вспомнила о герое. Внучка старика лукаво улыбнулась и повела Арахиса на сеновал. Чтобы показать место ночлега…
...
Утром довольный собой и жизнью Арахис вышел обратно на дорогу. Он решил, что больше не любит баранки. У первого же столба его ждала Цензура.
– Поздравляю с выполнением задания, герой!
Слово «герой» в её устах звучало издевательски.
– Что? Я выполнил <вырезано цензурой>?
– Да.
– То есть… ничего себе. Всегда бы такие задания.
– Мне нравится твой оптимизм. Удачи!
– Как удачи? А где моя награда? Где кирпич, деньги, трофей?
Цензура ехидно улыбнулась:
– Опыт, ты получил бесценный опыт…
Арахис хотел возразить, но тут увидел в руке у Цензуры кирку.
– О… а это зачем?
– Ходят слухи, что где-то в этих местах есть храм древних богов с неприличными барельефами. Надо их отцензурить. Да вот беда! Ни один из встреченных мной героев не помнит туда дорогу. Может, ты подскажешь?
– Ой. Я тоже… не помню. И, вообще, мне пора в Годвилль.
Арахис махнул Цензуре рукой и бодро зашагал в сторону Годвилля. Он был горд собой, теперь он знал что такое «<вырезано цензурой>»!