Хардхорь

Босс Хардхорь
Созвездие Мотылька (У•В•О)
Рейдовый босс
В рейде	2 героя
Способности	1–3
Запчасти	1–2-го уровня

Аппетит приходит во время еды, но не уходит во время голода.

Рейд-боссы бывают огромными и отвратительными, сильными и пугающими, резкими и разящими. Но никто из них даже рядом не валялся с ужасающе смертоносным Хардхорем. Одна только приветственная улыбка способна нокаутировать молодых копателей, а уж от неожиданного персонально направленного подмигивания могут напрудить лужу и самые матёрые искатели кладов. Если же дело доходит до неравной битвы, то на пару хилых геройских ударов он отвечает одним быстрым и сокрушительным. После боя, стремительно унося ноги, копатели хвалятся тем, что у них очень развит талант к наблюдению, но только с запозданием, когда неприятность уже произошла.

Голод — лучший повар

Приземистый Тихорёк никогда не отличался силой или изворотливостью. Спрячется, бывало, в кусты и сидит, вздрагивая от каждого шороха, иногда даже падая в обморок от переизбытка чувства страха. То ли дело его дальний родственник Военный Хорь — степенный, вымуштрованный боец, способный как тактически напасть из-за угла, так и стратегически отползти туда же с огромным фингалом под глазом. И как у таких великих монстров мог появиться жалкий единокровник Хардхорь — безжалостный убийца с полным комплектов клыков и когтей, — загадка, решением которой является полное отсутствие ответов. Однако именно о нём и пойдёт речь.

Поначалу будущий рейд-босс жил в небольшой поверхностной норе, выкашивая и съедая по ночам всё живое в округе, а в качестве развлечения выл на луну. Мелкие монстры вскоре перестали заходить в сие проклятое место, предпочитая сделать приличный крюк, чтобы ещё хоть ненадолго остаться в живых. Уж больно стремительно действовал убийца: одна лапа где-то там, а другая уже тут острейшим когтем перерезает горло. Про две оставшиеся конечности, параллельно вспарывающие брюхо и сдирающие кожу, и вспоминать не хочется. Супостат действовал совершенно безжалостно, на сленге монстров — хардово, за что и получил прозвище Хардхорь. Но перед нами он предстаёт в совершенно ином свете…

Так случилось, что одной зимней ночью в нору Хардхоря без приглашения ввалился трясущийся от холода и голода дальний родич — Хорёк-паникёр. Пробубнив себе под нос нечто извинительное, он сожрал все запасы продовольствия, улёгся спать в хозяйскую постель и поднял такой храп, какой может производить только нос праведника. Владелец жилища остолбенел от такой наглости и, простояв ночь напролёт истуканом в позе «Отвисшая челюсть и выпученные глаза», в себя пришёл лишь утром. Сперва все инстинкты убийцы подталкивали прикончить спящего гостя, но позже жажда крови уступила место нездоровому любопытству. После безуспешных попыток разбудить дрыхнущего визитёра посредством криков, рёва, пения, плача, визга, молитв, прыжков и прочих ужимок Хардхорь догадался дать мелкому монстру смачный подзатыльник, чем и вернул его из забытья.

К чёрту манеры, я жрать хочу!

Разговорившись за рюмкой свежей крови, зверюги нашли между собой много общего, быстро сдружились и принялись охотиться вдвоём, деля добычу строго поровну. Данная идиллия продолжалась до тех пор, пока на третий день после неудачной охоты Хардхорю не стало казаться, что порции у его товарища несоразмерно велики, сам он бесполезен и чересчур болтлив, а в норе сделалось слишком тесно. И достаточно было взглянуть на небо, увидеть тучи на горизонте и громоздящиеся вдали горы, услышать рёв лесного водопада и пение Птицератопса, чтобы на ум невольно пришла мысль: что представляет собой Хорёк-паникёр по сравнению с великолепием природы? Такой же нуль, как и прочая добыча. И дело не в том, что ешь ты, а в том, что съедает тебя. Потому ступил он в очередной раз на тернистый путь греха: этой же ночью выпотрошил и съел сородича, после чего, сытый и довольный, спокойно уснул.

Встав наутро, Хардхорь хотел было разбудить друга, но не обнаружил его, и вся череда вчерашних событий пролетела перед мысленным взором. Грязно выругавшись, он от обиды и злости на самого себя надулся, зарылся поглубже и решил сдохнуть с голоду, лишь бы не страдать от несмываемого позора.

За этим-то занятием его и застал бог монстров. От души поглумившись, он вручил скорбящему удостоверение рейд-босса, выдал под расписку мешочек золота и должностную инструкцию. С этого момента наказание за минутную слабость стало вечным: смерть более не являлась для монстра окончанием бессмысленного существования, а делалась началом очередного рабочего дня. Несколько раз в сутки к норе повадились наведываться искатели кладов, которые своими лопатами лишали новоиспечённого босса всяческого покоя. Краткосрочная битва давала небольшую передышку, немного пищи насущной и возможность задуматься над путями борьбы с пороками. Но со временем и это стёрлось из памяти, оставив сплошную рабочую рутину…