Североамериканский Кролик-зануда
|
Эта статья должна быть до- или даже полностью переписана, но не нужно вставлять цитаты из дневника героя. Указана следующая причина: 23/02/2019 Переписать с нуля под иллюстрацию с удалением истории для понедельного флешмоба (неформат). На странице обсуждения могут быть подробности. |
| |||
 | |||
| Есть упоминание в понедельном флешмобе № 56 | |||
Встреча с добрым-добрым кроликом by 
Росатом
В стороне стоял высокоуровневый герой, выглядящий как гора мышц, доспехов и оружия. Вперемешку. От этого находиться рядом было неуютно и немного стрёмно. Но, глаза этого чудовища, лучились добродушием, а улыбка на лице была хоть и снисходительной, но доброй.
— Привет, Чудовище. Да, ушёл мой Великий. Я сам виноват, издевался, грубил и вот, остался один-одинёшинек…
— Давно ушёл то?
— А-а-а… Минут десять назад.
— На сколько, не сказал?
— На пять дней…
Чудовище громко расхохотался.
— Так что сопли распустил, как Североамериканский Кролик-зануда? Пей, гуляй! Вона, слышал, Невейро своему богу памятник поставил, как будто ему храма мало. Так теперь к тому памятнику паломники ходят. Вроде и хохма, но вдруг другие боги тоже себе монументы с пьедесталами возжелают? Можешь поглядеть, кстати, на это творение во славу Вославза. Всё равно свободен пока!
— И правда, что это я? Спасибо, друг! Пойду, на самом деле гляну.
Отмахав пару десятков столбов, в указанном Чудовищем направлении, Атомщик действительно наткнулся на свежую тропинку, ведущую в сторону от дороги. В далеке маячило нечто, напоминающее огромный монумент. А у тропинки, в чистом поле, стояла табличка, гласящая «Свободу попугаям!». Атомщик задумался. Надолго. Пока не узрел знакомого уже ошпаренного туземца, деловито забивающего ещё одну подобную табличку.
— Э, контуженный! Что дурью маешься?
— Дурью?! Да ты знаешь, как мучаются бедные попугаи, прикованные в репродукторах по всему Годвиллю?! У птичек, между прочим, биологические часы сбиваются. И это у тех, у которых эти часы вообще не отобрали! Это не этично! Мы, партия «Зелень Годвилля», призываем всех, обратить внимание на этот факт вопиющей жестокости!
— Гляди-ка, заговорил на чистом языке! А что ж ты, когда с дерева рухнул, как гастарбайтер в Хироине косноязычил? И смысл от твоих табличек в голой степи? Просвети уж, зелёный.
— Ну… Речь – это от шока. Тебя вот часто молния бьёт? Тут шанс выжить один на тысячу!
— Меня то? Да каждый день! Била… Ну а таблички то?
— Каждый день? Да… Тяжка геройская доля. А таблички, так тут же дорога к новой достопримечательности. Паломники ходят, читают по пути, проникаются.
— Проникаются? Ну-ну… А что ты там про часы попугайские говорил? Трофей такой?
Беседуя с туземцем, Атомщик не спеша приближался к новой достопримечательности.
— Вот, из-за таких как ты, биологические часы и стали трофеем! Но это не трофей! Это дар Матушки Природы, своим детям. Они показывают попугаям, когда вставать, когда спать, когда вить гнёзда. Без них птицы сходят с ума, и безропотно кричат всякую чушь из этих ваших репродукторов.
Туземец говорил и говорил, размахивал мятыми брошюрами и рисовал непонятные графики в дорожной пыли. А Атомщик стоял и с открытым ртом глазел на величественный памятник. Огромный пьедестал, сложенный из золотых кирпичей, титаническая статуя божества, с ликом, скрытым от глаз смертных, божественным жестом «фейспалм». В рельефной кладке пьедестала, можно было прочесть слова: «Вославзу от Невейро. Спасибо за опеку!» Назойливый спутник героя, побуйствовал еще минут десять…или двадцать. Потом плюнул на обочину, обменялся взглядами с прижимающим уши Почеширцем, и побрёл прочь, роняя по пути зелёные листовки. Если бы Атомщик обернулся, он мог бы заметить длинные заячьи уши, пробивающиеся через густую шевелюру Годвилльского защитника попугаев. Мог бы узнать в нём упомянутого недавно Североамериканского Кролика-зануду. Но он стоял и глядел на монумент. И не глядя, дрожащей рукой писал в дневник необычную фразу: «Великий! Ты у меня самый-самый лучший! Прости меня, пожалуйста. Вот закончу храм, и поставлю тебе памятник. И ты больше никогда-никогда не уйдёшь, правда?»