Великой Вредности: различия между версиями

Перейти к навигации Перейти к поиску
Небольшое изменение и дополнение статьи
мНет описания правки
(Небольшое изменение и дополнение статьи)
Строка 20: Строка 20:


= История =
= История =
Никто вам не расскажет, где и когда появились первые почитатели ''Великой''. Может из-за вредности, а может и потому, что это доподлинно неизвестно. Первые упоминания берут свое начало в начале всех начал, когда единственным весомым аргументом была тяжелая дубина, а набедренные повязки годами не выходили из моды. Так и жили бы дальше, если б местные мудрецы не стали задумываться о вечном. «А кто я такой? А кто был до меня?» проносилось в седых головах.
Никто вам не расскажет, где и когда появились первые почитатели ''Великой''. Может из-за вредности, а может и потому, что это доподлинно неизвестно. Первые упоминания берут свое начало в начале всех начал, когда единственным весомым аргументом была тяжелая дубина, а набедренные повязки годами не выходили из моды. Так и жили бы дальше, если б местные мудрецы не стали задумываться о вечном. «А кто я такой? А кто был до меня?» проносилось в седых головах.


Строка 36: Строка 37:
   
   
Градообразующим предприятием города является завод с вредным производством полезных вещей, и за вредность жителям положено (налито) молоко, а так как жителей много — проложили молокопровод, впрочем постоянно протекающий, этим и объясняется происхождение молочной реки, протекающей мимо болотца из манной каши и впадающей в озерцо из какао.
Градообразующим предприятием города является завод с вредным производством полезных вещей, и за вредность жителям положено (налито) молоко, а так как жителей много — проложили молокопровод, впрочем постоянно протекающий, этим и объясняется происхождение молочной реки, протекающей мимо болотца из манной каши и впадающей в озерцо из какао.
[[Файл:молокозавредность.jpg|250px|thumb|left| Пока одни люди меряют свою важность большими пальцами, другие — литрами ]]
[[Файл:молокозавредность.jpg|250px|thumb|left| Пока одни люди меряют свою важность большими пальцами, другие это делают литрами ]]
Бывают городки небольшие и неприметные, даже поганенькие, вроде Малых Гадомцев. Бывают города средненькие — ни то, ни сё, как Нитомск-Нисёмск, о котором и сказать-то нечего. А бывают города, от которых захватывает дух и свербит в носу. Великие города. Такие как Великий Врединск. Вот о нём-то и поведём рассказ.
Бывают городки небольшие и неприметные, даже поганенькие, вроде Малых Гадомцев. Бывают города средненькие — ни то, ни сё, как Нитомск-Нисёмск, о котором и сказать-то нечего. А бывают города, от которых захватывает дух и свербит в носу. Великие города. Такие как Великий Врединск. Вот о нём-то и поведём рассказ.
Великий Врединск — город закрытый, режимный, и посему пройти в него можно только по пропускам, а выйти — по выпускам. Находится чуть дальше 105-го столба, и чуть ближе 104-го.
Великий Врединск — город закрытый, режимный, и посему пройти в него можно только по пропускам, а выйти — по выпускам. Находится чуть дальше 105-го столба, и чуть ближе 104-го.
Строка 55: Строка 56:
Смог ли Великий Врединск пережить смуту — неизвестно. Но молочные реки и кисельные берега навсегда останутся в сердцах тех, кто теперь несет знамя Великой Вредности
Смог ли Великий Врединск пережить смуту — неизвестно. Но молочные реки и кисельные берега навсегда останутся в сердцах тех, кто теперь несет знамя Великой Вредности


= Кошка? Кошка! =
= Кошка? =
===С чего все начиналось===
[[Файл:Вредныйкот.jpg|300px|thumb|right|Презрение в глазах и ненависть в душе. Кошка — благодать и в то же время проклятье гильдии]]
[[Файл:Вредныйкот.jpg|300px|thumb|right|Презрение в глазах и ненависть в душе. Кошка — благодать и в то же время проклятье гильдии]]
Великая никогда не является к простым смертным. Они вынуждены слепо идти за ней. Но там не менее фантазия людей не знает границ. Кто же она такая? Может она красавица из красавиц, или все-таки сгорбленная старуха? А может вовсе девица с бакенбардами? Непонятно…
Великая никогда не является к простым смертным. Они вынуждены слепо идти за ней. Но там не менее фантазия людей не знает границ. Кто же она такая? Может она красавица из красавиц, или все-таки сгорбленная старуха? А может вовсе девица с бакенбардами? Непонятно…


Пришел народ к мудрецу, что первым пророком считается, и спросили: «Как нам быть?». Тысячи глаз устремились на него. «Пусть знак какой подаст!», «Кто она?» — не унималась толпа. Старик отвел взгляд в сторону и указал перстом на одну из кошек. «Кошка?» — взбунтовался народ. «Кошка!» — настоял на своем мудрец. Позже он сослался, что это воля Великой, но скорее всего, старик просто любил кошек.
Пришел народ к мудрецу, что первым пророком считается, и спросили: «Как нам быть?». Тысячи глаз устремились на него. «Пусть знак какой подаст!», «Кто она?» — не унималась толпа. Старик отвел взгляд в сторону и указал перстом на одну из кошек. «Кошка?» — взбунтовался народ. Мудрец утвердительно кивнул седой головой. Позже он сослался, что это воля Великой, но скорее всего, старик просто любил кошек.
 
Запили великовреденцы свое разочарование хмелем, набили друг другу морды с горя да решили, что делать нечего — на то воля божья. Нужно чтить и уважать. Чем, собственно, эти твари и стали пользоваться. В городе царило настоящее беззаконие. Читатель, дошедший до этих строк, только усмехнется, но кошачья мафия годами держала город в отчаянии. Гигантская когтистая лапа страха повисла над городом и каждым его жителем. Дон Мяу Корлеоне — упоминание одного только этого имени, сулило боль и страдания.  Подробнее о его жизни можно узнать из трехтомника «МурМяу», но мы не будет останавливаться на этом и перенесемся к событиям, имевшим место чуть позже
 
С падение империи Мяу Корлеоне, ситуация на порядок улучшилась, и решение не заставило себя долго ждать. Всех кошачьих было решено судить по всей строгости, хоть и не по объективности. Молоток судьи отстукивал звуки, ласкавшие уши каждому, кто был очевидцем этого события. «Виновен. Виновен. Виновен» — вторил молотку судья. В дальнейшем этот суд войдет в анналы истории, как самый короткий судебный процесс в мире. Признав их за наведение страха на горожан агентами «Великого Страха», всю кошачью братию депортировали подальше от города. Ох и разозлилась тогда богиня Вредности. Гром, дрожь земли, искры — все осталось в фантазиях людей. Беда пришла в лице седого старика - того самого, что первым пророком считается, осыпавшим проклятьями и тростью головы каждого встречного.


Запили великовреденцы свое разочарование хмелем, набили друг другу морды с горя да решили, что делать нечего — нужно чтить и уважать. Чем, собственно, эти твари и стали пользоваться. В городе царило настоящее беззаконие. Читатель, дошедший до этих строк, только усмехнется, но кошачья мафия годами держала город в страхе. Дон Мяу Корлеоне — упоминание одного только этого имени, сулило боль и страдания. Подробнее о его жизни можно узнать из трехтомника «МурМяу», но мы не будет останавливаться на этом и перенесемся к событиям, произошедшим чуть позже.
По итогам того дня, город опустел на несколько сотен кошек и одного весьма ворчливого старика. Хоть и кошек с того момента в городе больше не наблюдалось, на гербах и знаменах и по сей день красуется один из представителей семейства мурлыкающих. Разумеется, из вредности.


После смерти Мяу Корлеоне, ситуация на порядок улучшилась, и решение не заставило себя долго ждать. «Виновен. Виновен. Виновен» — отстукивал судья. Всех кошачьих было решено судить по всей строгости. Признав их за наведение страха на горожан агентами «Великого Страха», всю кошачью братию депортировали подальше от города. Ох и разозлилась тогда богиня Вредности. Гром, дрожь земли, искры — все осталось в фантазиях людей. Беда пришла в виде трехзубого старика — того самого, что первым пророком считается. Но может ли мать испытывать ненависть к своим детям? Осыпав проклятьями и своей тростью головы горожан, мудрец успокоился. Она их всех простила.
===Настоящее время===


Хоть и кошек с того момента в городе больше не наблюдалось, на гербах и знаменах было решено их оставить. Разумеется, из вредности. Однако в память о тех трагических событиях священные догмы каждого, кто решил пойти по пути вредности, возглавляет заповедь ''«Не доверяй живым кошкам. Они всадят нож в спину, когда это представится возможным»''
Каждый представитель гильдии априори является историком и летописцем, а в особых случаях и очевидцем событий. Посему и многие моменты в истории имеют самые разнообразные интерпретации, однако они все сходятся на ненависти к братьям нашим пушистым. Так уж вышло, что отношения между первыми и вторыми весьма натянутые уже десятилетия, а то и более. Отчего так - неизвестно. Так что оставим тут место и будем надеяться на наших потомков, которые отхлестав друг другу по харям, наконец исправят это недоразумение. Или оставят все, как есть. Чисто из... Ну, вы в курсе.

Навигация