Шпингал Этт: различия между версиями

==== Злоключение девятое - Шпингал Этт и чудо-оружие ====

Поскольку на ниве гладиаторства мне ничего не светило, я продолжил скитания по родным просторам. И мне, как обычно, не повезло. Я угодил в ловушку. Ловцы оказались профессионалами, и сразу смекнули, что я не простой волк, а оборотень. На меня надели страшные кандалы со шпилькой, протыкающей запястья насквозь, шею окольцевали шипастым ошейником. И в таком виде доставили в столичную тайную канцелярию. Там я снова встретился со своим братом. Он смотрел на меня с отвращением. И даже после того, как я всё рассказал, у него в глазах не отразилось и тени сочувствия. За то презрения в них было столько, что мне оставалось только благодарить великого Упора, что брат не владеет магией. Иначе его взгляд испепелил бы меня в миг. Но долг для него был превыше всего, и он сдержанно изложил суть дела. Оказывается, Каменные острова в Громком океане обитаемы. И живут там весьма злобные гномы-мореходы, которые совершенно не желают признавать королевскую власть и всячески стараются подорвать государственную целостность Годвилля. Но время холодной ненависти, по всей видимости, подошло к концу. И настало время войны. Королевская разведка доложила, что один из тамошних светил оружейной науки изобрел оружие, которое может внести существенный перевес в противостоянии Годвилля и Каменных островов. И допустить этого нельзя ни в коем случае! Для недопущения такого исхода и готовилась моя миссия. Меня собирались отвезти на шхуне к берегам Каменных островов. Так как о собаках и волках гномы-мореходы имели весьма смутное представление, то мне предстояло в образе волка стать домашним животным великого изобретателя. И когда он закончит работу, я должен буду разгрызть амулет телепортации, замаскированный в пасти под обычный зуб. В тот же миг явится группа захвата, которая выкрадет чертежи этого супероружия. Тут брат смягчился и сказал: “Пойми, допустить наличие такого оружия у одной из сторон, значит развязать кровопролитнейшую войну. Но если оно будет у обоих сторон, то это будет залогом нерушимого мира. Я более чем уверен, что если ты выполнишь эту миссию, то спасёшь тысячи жизней. И высочайшим повелением тебе будет явлено помилование всех преступлений”. И вот под покровом ночи наша шхуна уже подплывает к восточному берегу острова, что является резиденцией великого гномьего оружейника. Мы по-тихому высаживаемся, и тут у меня с опозданием возникает вопрос: “А почему, собственно, гном должен меня приютить?” На что мой братец охотно ответил: “В юности он гостил в Годвилле и просто умилялся от собачек. К тому же он очень жалостлив”. Спросить, при чём тут жалость, я не успел. Брат резко вогнал кинжал мне в бок. Истекающего кровью, меня выкинули на берег. Скуля, я пополз по каменным ступеням. Братец мой как в воду глядел - старый оружейник меня подобрал и начал выхаживать со всей возможной тщательностью. Столько добра и теплоты я не помнил со времен знакомства со старым оборотнем Арктуром. Гном перебинтовывал меня, постоянно гладил, промывал рану отварами, кормил нежнейшим мясом. Не мудрено, что я быстро шел на поправку. Но о деле я тоже помнил. Изобретение гнома было весьма странным. Он придумал засыпать порох не в ствол мушкета, а в маленькие медные цилиндрики, которые в большом количестве складывались в громоздкую коробку, крепящуюся под стволом. Как я понял, в этих же цилиндриках были и пули. Я понимал, что когда вызову телепортом годвилльских головорезов, они вряд ли пощадят старика, и мучительно думал, как его спасти. Но случай перечеркнул мои планы. В один из дней к старику заявился важный гном в изукрашенной золотом кольчуге, который начал грозно испрашивать старого мастера, почему тот тянет с готовностью опытного образца? Старик начал отнекиваться, ссылаясь на своё миролюбие и страшную разрушительную силу при стрельбе очередями. Но важный гном, видимо воевода, начал на него страшно ругаться, называя старым глупцом, не понимающим, что наличие такого оружия не даст Годвиллю развязать кровопролитную войну. И для гномов-мореходов иметь такое оружие означает владеть залогом нерушимого мира и ненападения врагов. Нда... Какие, однако, знакомые речи. Тут он приказал старику отдать чертежи и готовый образец. Я понял, что пора действовать. Но вышло всё иначе. Как только старец достал из железного шкафа уродливый мушкет и чертеж, воевода перерезал ему глотку кривым ножом. И вот тут я пригнул. Украшенный золотом вояка, в отличие от старика, про собак ничего не знал, а про волков тем более. И потому моя атака стала для него полной неожиданностью. Последней неожиданностью в его жизни. Затем я опрокинул масляную лампу на пол и выскочил из полыхающей пещеры, унося в зубах единственный образец чудо-оружия. Я бросился к морю. Отплыв подальше от берега, я утопил мушкет. И собрав остатки решимости, поплыл в сторону родных берегов.