Жертв межгалактического симпозиума

Давным-давно, вполне возможно, что это было во вторник или же в прошлую питательную среду (точнее не установить, какую именно — агар-агарную, мясопептонную или же обычную желатиновую с добавлением полисахаридов) в далёкой-далёкой галактике в центре Годвилля собрались мабританские учёные. На самом деле так они сами себя называли, а кем они были в реальности — история умалчивает, однако принято считать, что это были всё-таки образованные люди с окладисто-всклокоченными бородами, горящими праведным безумием глазами и высунутыми языками (кто-то из них где-то увидел фотографию знаменитого в относительно узких кругах физика, и с тех пор считалось хорошим тоном ходить с языком наружу — это как бы обостряет научную интуицию, чутьё и формирует правильный научный вкус). Первоначальной задачей, упорно поставленной перед собравшимися мабручами (мабританскими учёными), было определение должных размеров точек над буквой «Ё». В процессе ожесточённых споров с применением штангенциркулей, остро заточенных векторов, в том числе скалярных, квадратурных кругов и чисел Фибоначчи решили вообще отказаться от каких-либо точек над пресловутой буквой, что зафиксировали в соответствующем протоколе. Немного помятые, местами проткнутые простыми и сложными карандашами, одинаковыми на вкус фломастерами, пиками коммунизма и просто копьями, мабручи пошли отдохнуть и чем-нибудь подкрепиться. Именно в этот момент и произошло страшное… Стенографист ведущий запись заседания с ужасом обнаружил, что последняя фраза, сказанная самым бородатым, а значит, самым умным как бы учёным «А теперь пойдём и передохнём», в силу отмены буквы «Ё», приобрела новое звучание: «А теперь пойдем и передОхнем», — от чего мабручи во время отдыха должны были дОхнуть было непонятно и от этого становилось особенно жутко. Вспомнив о СТРАШНОЙ СИЛЕ годвилльского слова, несчастный стенографист издал протяжный стон, схватил протокол и побежал в сторону буфета, где мабручи собирались напитать пищей свои организмы… от увиденного стонографиста замутило, тонкие его ножки подкосились, и он рухнул на поцарапанный ножными ногтями мабританских учёных паркет. Вся площадь едальни была завалена телами учёных мужей, интенсивно пучивших глаза, конвульсивно расслабляющихся и радостно бьющихся в пароксизмах холерического счастья — «Трансгенная холера», — намётанным глазом сходу определил стонографист...